1 декабря 2025 года. Волонтеры посещают военные госпитали, куда доставляют раненых парней из зоны специальной военной операции. Очередная поездка состоялась накануне, и впечатления от нее трогают до глубины души.
Гуманитарный груз, собранный силами отзывчивых жителей, — теплые вещи, предметы личной гигиены, домашние гостинцы и детские письма — был доставлен адресатам. Но, как отмечают сами волонтеры, самым ценным для парней оказалась не материальная помощь, а внимание и поддержка.
Вот как описывают свои впечатления наши корреспонденты, побывавшие в травматологическом отделении:
«СПАСИБО, ЧТО ПОМНИТЕ»
Этой фразой провожали нас бойцы из каждой палаты.
Этаж травматологии: парни на каталках, костылях, кто-то не ходячий, кому-то час назад сделали операцию и лицо еще бледно-зеленое в тон больничной стене. Кто-то ждет очереди в перевязочную. Из палат доносятся то смех, то стоны.
При виде нас на лицах ребят улыбки – новогодние ободки с оленьими рогами предвещают что-то необычное. У нас в тележке подарки для бойцов – вкусняшки, мандарины, бинты для перевязок и детские поделки из школы и садика.
Прошу разрешения сфотографировать. Кто-то охотно соглашается, кто-то не особо, а многие отказываются, говорят: «Нам нельзя».
Этот этаж — в основном ребята с повреждениями ног, рук, живота. Володю в блиндаже с двумя товарищами достала «птичка». Ногу пытались спасти, но увы, пришлось убирать разрубленную в хлам конечность выше колена.
— В футбол хочется играть, — вздыхает Володя, — поглаживая оставшийся кусочек ноги. Фантомные боли заставляют просыпаться ночами, ноет стопа, которой нет. И пятка чешется.
Мой земляк Денис, связист, баюкает руку. Когда прилетела «Баба Яга» он остался один, несколько дней спал с двухсотым «укропом». Вычислил промежуток пересменки и дополз до другой точки радиосвязи, откуда смог послать сигнал.
— Страшно?
— Спать рядом с мертвецом? Нет, с таким уже не страшно. Когда каждые 30 минут дроны прочесывают местность, страшнее.
Марат из Кабардино-Балкарии встретил нас бодро — стоя и с юмором: «Я сейчас хвастаться буду», — смеется. Включил видео, где съемочная группа центрального канала берет у него интервью. «В новостях показали!».
Поговорили «за жизнь», за Родину и семью…
— Ну а что мама говорит?
— Мама как всегда плачет, — вздыхает Марат. И добавляет серьезно: — Надо понимать, что война — это война! И если сам себе не поможешь, то никто не поможет! Эта мысль должна быть всегда.
В подтверждение этих слов сосед по палате Егор рассказывает: «после того, как Баба Яга разнесла блиндаж, нас троих посекло, но все были живые. Начали вылезать, превозмогая дикую боль, а один запаниковал. И сам себя довел до полного отчаяния. «Мы тащили его перебитыми руками, пытались помочь, но он просто не захотел, испугался и не стал бороться. Если бы скрепился, то мы бы его дотащили», — с тоской говорит Егор.
Марат: А еще надо понимать, что враг нас ненавидит лютой ненавистью. Когда мы прочесывали двухсотых, у одного выпал телефон и полезли сообщения. И если раньше я думал, что на той стороне просто такие же парни, у которых семьи, дети, любовь, то увидев сообщения, я понял, как они ненавидят Россию, наших ребят. Какими словами называют, какие картинки рисуют. Это нелюди, фашисты. И совершенно иначе стал относиться. Пропала жалость.
Мы спрашивали про страх, про боль, про те чувства, которые ребята испытывают, когда вокруг запах смерти.
Когда наступил на мину и оторвало ступню. Когда на тебя летят пять птиц подряд…
И все говорили, что чувства как будто блокируются. Такая концентрация адреналина и напряжения, что не понимаешь иногда, что все это значит. Оттаскиваешь товарища, который уже не двигается, и снова на позицию.
Или ждешь в засаде несколько часов, а потом стреляешь почти в упор.
Но самая напряженная жесть — это дроны. Большие или маленькие, фипки, комики, птички…
Валера на мотоцикле с тремя бойцами увидел две птички. Одна ударила рядом, вторую Валера «взял на себя», притормозил, приказал бойцам «рассыпаться» и дальше понесся один. Дрон ударил прямиком в бак. Ожоги везде, кроме торса. Торс был под защитой броника.
Товарищи его нашли, привязали скотчем к другому бойцу, чтоб не упал, и эвакуировали на другом мотоцикле.
— Ребят, чего вам больше всего хочется? Вкусняшку или чтобы боль утихла?
— Хочется домой.
— Если чувства притупляются, то уже не страшно?
— Всем страшно!
— А что дальше? Реабилитация? Фронт?
— Дальше как Бог даст.
У всех ребят мы спрашивали имена — наш батюшка ведет журнал, по которому молится о здравии бойцов.
— Погодите, не снимайте, — достает Российский флажок, — теперь можно!
Татьяна Денисенко, Ольга Лабодина
#МЫВМЕСТЕ
#ВолонтерыМедики (если это волонтеры-медики)
#ДобровольцыРоссии
#Помощь
#Благотворительность
#Добро
#Волонтер
#ПомощьРаненым
#Госпиталь
#ПоддержкаВоеннослужащих
#СилаПоддержки
Донской маяк.
