Русская в Абруццо - лосось среди мерлуццо

На старости лет многие любят покушать, вот и бабушка Лена стала грешить некоторым обжорством: если на столе было десять-пятнадцать блюд- она должна была попробовать все десять- пятнадцать. Привычному Томмазо всё было нипочём; он, как многие итальянцы, мог потреблять чудовищное количество пищи.

Уписывал всё: ветчину, грибы, закуски с жареным сыром, особо тяжёлые для желудка, помидоры и баклажаны с чесноком, жареное мясо, спагетти...Запивая, конечно, местным вином.

Для мамы такие эксцессы были редкостью; разве что по праздникам и на днях рождения...Дома я её сдерживала, советовала есть поменьше. Макароны, дыню и бананы, например- без хлеба; и хлеб не всегда намазывать сливочным маслом (на что она часто обижалась).Поэтому здесь она не заставила себя упрашивать...

Когда они, наконец, с трудом поднялись из-за стола, Томмазо повёз её в Челлино- показывать свой дом. Тот, в который ему, кстати говоря, и требовалась хозяйка.

А надо сказать, что дорога в Челлино, как большинство дорог в нашей зоне- это сплошные петли и повороты, и Елене Сергеевне с её авто-морской болезнью и укачиванием пришлось туго. Она чуть не выбросила часть обеда уже по пути, но благородно сдержалась.

А Томмазо лихо крутил баранку, демонстрируя ей, какой он отчаянный гонщик!

Даже не подозревал, как сильно рисковал он в тот момент чистой обивкой сидений своей драгоценной машины...

Где-то за год до того, после новогоднего ужина в таком же вот ресторане и долгой извилистой дороги, Елена Сергеевна тоже почти доехала домой благополучно, но не удержалась, и при въезде на парковку славно обрыгала новую машину моей знакомой Ирины Смакиной- Ирина тоже гордилась своей машиной. Остаток новогодней ночи был занят мытьём ковриков и чисткой салона "Рено".

Томмазо повезло; а зря! В следующий раз не стал бы так перекармливать бабулю...

Но у него- напомню- были ещё и другие программы.

Введя её в своё жилище в Челлино, где лишь недавно понёс утрату жены, Томмазо не преминул открыть дверь в спальню и показал, подмигивая гостье, что вот, мол- есть и кровать.

Бабушке Лене, женщине любознательной, было интересно посмотреть, как и в каких условиях живёт итальянский народ. Но комната с кроватью её меньше всего заинтересовала; она сразу обратила внимание на другие вещи.

-Муфа*,- указала он ему пальцем в один заплесневевший угол.

И ещё раз:

-Муфа!- указала пальцем в другой.

Потом объяснила словами и знаками, что в комнатах- сыро и холодно, оттого и плесень и прочее. Сверяясь с книжкой и листками, решительно дала понять, что Челлино вообще ей не нравится- далеко от цивилизации, сыро, не обустроено. У неё в ростовской квартире было отопление двадцать четыре часа в сутки и сухо- никакой плесени. Вот ещё квартира в Розето, заметила ему Елена Сергеевна, та- да, в той ещё можно жить. И близко к морю, и ремонт там сделан, и не так холодно...

А Челлино- "но, но..."- мотала она головой.

В комнату с кроватью не захотела даже входить.

Томмазо всё понял.

Неизвестно, обиделся ли, рассердился- но отвёз её без лишних слов в Казоли, к ней больше не приставал и даже не поднялся с ней вместе наверх нас поприветствовать...

И то был дурной знак; но бабушка Лена об этом даже не думала.

Её задачей было добежать до туалета, где она, закрывшись, отдавала назад многочисленные блюда агритуризма: второе, первое и, наконец, закуски.

Потом не ела ещё три дня.

                                                             …................................................................

Ход мыслей Томмазо понять нетрудно.

Он думал найти женщину сговорчивую, покладистую- какой подобает, согласно их представлениям, быть украинке или россиянке. Женщину, которая при виде дома в Челлино захлопала бы в ладоши, была бы под впечатлением от новой машины и её бесстрашного пилота, и после сытного обеда, благодарная, прыгнула бы в холодную сырую кровать.

А тут- на тебе, какая цаца!...Прынцесса!Челлино ей, видите ли, нехорошо; ей подавай дом у моря, в Розето! Не хочет, стало быть, экономить; хочет гулять у моря и лишить его даже того дохода, что он от сдачи квартиры имеет...Ага, нашли дурака!

В таком случае, лучше взять жену из Марокко. Там они не такие капризные и понимают свою выгоду. Из "третьего мира"- в Челлино!...Шутка сказать! В Италию!

Да можно найти и помоложе.

В Марокко, если поискать, можно найти не семидесятилетнюю принцессу, а сорокалетнюю вдову или даже девственницу.

…....................................................................

*MUFFA – ПЛECEHЬ (ИT.)

(Зачем ему в его возрасте девственница- Томмазо сказать не мог, но знал, что девственница- всегда лучше).

Бабушку Лену тоже было нетрудно понять. Она была человеком прямым и честным, говорила всё, что думает, в лицо; и жить на старости лет в сырости, холоде и режиме строгой экономии не собиралась.

Так и расстроилась их помолвка.

В конце недели Томмазо всё не давал о себе знать- затаился. Тогда Антонио Йеццони, подыскавший ему "невесту", стал досаждать ему звонками насчёт обещанной рыбы. С неохотой, но раз уж обещал- Томмазо пригласил-таки его на ужин; а нам даже не позвонил, а позвонил нам всё тот же Антонио.

Я не хотела идти. Томмазо этот мне был неприятен; не знаю, чем- всем.

И видно было, что это- взаимно. Но Марчелло и особенно Дарио всю неделю ждали этого события и хотели идти.

Я тоже люблю рыбу, люблю посещать рыбный ресторан, но тащиться снова в Челлино, чтобы сидеть там за ужином бог знает сколько часов- быстро он не oкончится, это факт, и слушать утомительную болтовню Томмазо, бывшего продавца мебели и зазывалы-мне что-то не улыбалось.

И не очень-то он нас приглашал, если на то пошло- скорее, был вынужден под нажимом Йеццони.

В тесной столовой уселись все за длинным столом: нас четверо (вместе с Марчелло и Дарио), хозяин Томмазо и семья Йеццони, три человека.

Наготовил Томмазо действительно много, и разных смен блюд, только все блюда были наперчены так, что есть их было невозможно- лезли глаза на лоб! Захватывало дух!...

Попробовав то и другое, я решила: это он нам так мстит, вроде "Нате-ка, отведайте перца!"...У нас с Еленой Сергеевной был в горле пожар, глаза слезились, и мы пытались залить всё это водой и кислым вином. Однако, другим- ничего, нравилось!

Антонио хвалил и ел за троих; его жена Стелла, которая из женщины когда-то худой и плоской превратилась в плотную и квадратную- не отставала, a сынишка лет десяти, толстый и щекастый, как сам Антонио, уминал эту "мексиканскую кухню" за обе щёки, а потом ещё хлебом вымазывал соус в тарелке.

Ели жадно и с аппетитом. Дарио тоже нравилось, приговаривал:

-Buono, saporito!*

Дарио вообще любил всё солёное, острое, перчёное, а еду с нормальным, или, как говорят, деликатным вкусом, не признавал. Морщился и говорил:

- Sciapo!(Пресно!)

И щедро сыпал всюду соль из солонки. Убедить его потреблять меньше соли было невозможно. Однажды я по ошибке так пересолила макароны, что сама не могла их есть. В тот раз он меня похвалил особо, добавив своё: "Saporito!"

За столом Томмазо, как всегда, говорил, рассказывал байки и анекдоты, которые по

--------------------------------------------

*SAPORITO-  BKУCHO ( И XOPOШO ПPИПPABЛEHO,  ИMEETCЯ B BИДУ)-ПPИM.ABT.

мере его опьянения становились все более вульгарными, если не сказать- похабными, и

касались конкретных лиц- соседки по дому, например.

Хорошо, что мама ничего не понимала.

Внимания, впрочем, он уделял ей не больше, чем всем остальным, и испытал видимое облегчение, когда, наевшись, гости его покинули. Попрощались мы вежливо и на расстоянии, безо всяких объятий и поцелуев.

Признаюсь, я с самого начала не представляла себе другого финала этой истории.

Может, для пожилых итальянцев это неважно и второстепенно, но для русских было бы нормальным, чтобы пожилой мужчина, знакомясь со своей сверстницей, расспросил о её предыдущей жизни: где она жила, как? что делала, чем занималась? что любит, а чего- терпеть не может?... Тогда, может, узнал бы о ней, к своему удивлению, то, чего так никогда и не узнаeт: что она была инженером- электронщиком на пенсии, вещь в Абруццо, да и в Италии в целом редкая, почти невозможная- найти женщину- бывшего инженера возраста моей мамы. Что всю жизнь проработала в закрытых НИИ на оборону; что сотни раз летала в командировки по всей обширной территории Советского Союза, возя за собой документы, многие из которых считались тогда "военной тайной".

Большинство гражданок её возраста в Италии хорошо, если окончило среднюю школу и хоть раз в жизни село в самолёт!

То есть, по сравнению с Томмазо наша скромная бабушка Лена была как Джеймс Бонд...Но Томмазо такие вещи не интересовали; он себе такого даже не воображал, мысля привычными приземлёнными категориями.

 Дедушка наш остался доволен обедом и также тем, что "дело не сладилось".

Когда Елена Сергеевна уезжала в мае, Дарио прослезился и сказал, что ему "очень, очень жаль..."

Казалось чувствовал, что больше они не увидятся.

Спустя некоторое время ему диагностировали рак.

(Продолжение следует)